Йожеф, Аттила

(József, Attila)

(11.04.1905, Будапешт - 03.12.1937, Балатонсарсо)

   венгерский поэт. Сын мыловара, бросившего жену с малолетним ребенком, и рано умершей прачки, Й. провел детство и юность в крайней нищете. Сумев поступить (1924) на венгеро-французское отделение Сегедского университета, он вскоре был вынужден его покинуть, обвиненный в безбожии и анархизме за стихотворения “Бунтарь Христос” (“A lazado Krisztus”) и “С чистым сердцем” (“Tiszta szívvel”). Гуманные ноты первых сборников Й. (“Попрошайка красоты”, “Szépség koldusa”, 1922; “Не я кричу”, “Nem én kiáltok”, 1924; “Ни отца, ни матери”, “Nincsen apám, se anyám”, 1929) восходили к лирике Д.Юхаса, мятежная символика - к Э.Ади. Вместе с тем, богоборческие, социально-мятежные мотивы и порыв к новому, гармоническому человеку навеяны уже экспрессионизмом, с которым Й. познакомили творчество Л.Кашшака*, поэтическая антология И.Голля* “Пять континентов” (“Les cinq continents”) и почерпнутые в Вене (1925) литературные впечатления; а пребывание в Париже (1926) познакомило его с сюрреализмом. Многие стихи Й. и по форме, и по содержанию - от гимнов силе и молодости до бунтарских угроз - носили явный отпечаток именно экспрессионистской поэтики. Нерифмованные строки стихотворения “К Господу взываем” (“Kiáltunk Istenhez”, 1923) интонационно и метафорически прозаизированы: мольбы срываются на крик, а смиренно-возвышенное заземляется, даже профанируется через “низкое”, заурядно-бытовое (“Господи! Будь нашей теплой, чувствительной кожей, / ибо нас свежуют... / О, будь, / дабы страдания скатывались с нас, / как с гуся вода...” и т.п.). Стихотворение “Славный летний вечерок” (“Szép nyári este van”, 1924) строится на распространенном в экспрессионистской урбанистике уравнивании вещей и людей посредством “одушевления” первых и обезличения вторых (“воют перепуганно заводы / мечутся пролетки взад-вперед / стены и переулки заворачивают/и плакаты всякие раскачивают, / и везде кругом, куда ни глянь ты, / пробегают люди-транспаранты...”, перевод Л.Мартынова). Создается картина хаотичного мельтешения, порабощения человека современным городом.

   В то же время у Й. в альтруистическом и остро-протестующем духе преломлялись венгерский песенный фольклор, описательный (“социографический”) реализм так называемых “народных писателей” и, наконец, - тоже отчасти выраставшая из экспрессионизма - революционно-пролетарская агитационная традиция (конфискованный сборник “Пни корчуй и не скули”, “Döntsd a tokét, ne siránkozz”, 1931 и последующие: “Ночь окраины”, “Külvárosi éj”, 1932; “Медвежий танец”, “Medvetánc”, 1934). В начале 1930-х поэт принял энергичное участие в организационно-просветительной работе подпольной венгерской коммунистической партии. Но ее функционеры, недовольные увлечением Й. фрейдизмом и его требованиями (еще до VII конгресса Коминтерна) создать единый антифашистский фронт, отстранили его от партийной деятельности. Коммунистический догматизм, угроза фашизма, одиночество, литературное непризнание, постоянное безденежье, - все это, наряду с душевной болезнью, откликнулось в последнем сборнике Й., где стойкий антифашизм переплелся с глубоким отчаянием (“Очень больно”, “Nagyon fáj”, 1935), и привело поэта к самоубийству.

   Соч.: József А. Összes müvei. I-IV. kk. Budapest, 1967; Антология венгерской поэзии. M., 1952; ЙожефА. Стихи. M., 1962, 1980; Венгерская поэзия. XX век. М., 1982.

   Лит.: JózsefJ. József Attila élete. Budapest, 1940; József Attila emlékkonyv. Budapest, 1957; Rêvai J. József Attila koltészétérol // József Attila. 1905-1937. Budapest, 1958; Szabolcsi M. Fiatal életek indulója. Budapest, 1963; Agárdi P. A szocializmus mint koltészet // “Vár egy új világ”. Budapest, 1975; Szabolcsi M. Erik a fény. Budapest, 1977; Németh A. József Attiláról. Budapest, 1989; Irodalomismeret, 1992, 2-3.sz. (József Attilaszám); Deréky P. Ungarische Avangarde-Dichtung in Wien 1920-1926. Wien; Köln; Weimar, 1991; РоссияновО. Два века венгерской литературы. М., 1997.

   О. Россиянов