Верфель, Франц

(Werfel, Franz)

(10.09.1890, Прага - 26.08.1945, Беверли Хиллс, Калифорния)

   австрийский поэт, драматург, прозаик, эссеист. Сын богатого коммерсанта, Верфель получил хорошее образование, учась в Праге, где познакомился с М.Бродом* и Ф.Кафкой*, Лейпциге, Мюнхене, Гамбурге. В 1911-1914 был редактором в издательстве К.Вольфа*, основал здесь вместе с В.Газенклевером* и К.Пинтусом* серию “Судный день”* (“Der jüngste Tag”, 1913-1921), где печатались многие экспрессионисты.

   Собственно экспрессионистский период творчества В. ограничивается, главным образом, годами перед I мировой войной; это высокопатетичные, почти экзальтированные стихи, зачастую в ярко выраженной уитменовской тональности, декларирующие родство со всем миром и радостное опьянение жизнью. Характерно в этом смысле стихотворение “К читателю” (“An den Leser”), которым открывался первый поэтический сборник В. “Друг человечества” (“Der Weltfreund”, 1911), где поэт призывает людей “броситься друг другу в объятья”. В начальной строке этого стихотворения впервые прозвучал ключевой для экспрессионизма пафос “О Человек!”* (“Мое единственное желание, Тебе, о Человек, быть родным!”, “Mein einziger Wunsch ist, Dir, о Mensch, verwandt zu sein!”). Постоянно варьируемые мотивы в этой книге - образ странника, который любит землю и которого любит земля; патриарх, который учит и исцеляет свой народ, оставаясь учителем и целителем также после смерти; несколько раз возникает обобщенно-туманный образ самого “друга человечества”, то миролюбиво настроенного, то воинственного, призывающего “демонов зла” сразиться с ним, дабы окрепла любовь; в любовной лирике, в которой иногда присутствует аспект социального неравенства, мужчина оказывается приниженным по отношению к женщине; порой звучит тема смерти, включающая в себя момент метаморфозы, когда проясняются “знаки и чудеса”, исчезают “личность, имя и число” (“Ода смерти”).

   В следующем поэтическом сборнике “Мы есть” (“Wir sind”, 1913) намечаются конфликтные экспрессионистские сюжетные модели, симптоматичные и для будущего В.-прозаика: вражда поколений (образ Сатурна, пожирающего своих детей, в стихотворении “Отец и сын”), тоска по прошлому единству, по “безграничной любви”; образ страдающей женщины, “благочестивой служанки” или “несчастной матери”. Тональность этого сборника значительно минорнее тональности “Друга человечества”, что свидетельствует о разочаровании молодого поэта в жизни. К безусловной заслуге В. следует отнести расширение поэтической вселенной; в его стихах впервые появляются персонажи, темы и ситуации немецкоязычной поэзии дотоле неизвестные (служанки, проститутки, участники театральных скандалов, собеседники, ведущие телефонные разговоры, и т.д.). Высоко оценил первые два сборника Р.М.Рильке, обнаружив в В. родственные черты (чего нельзя сказать о некоторых аристократических друзьях Рильке, презрительно отзывавшихся о нем). Разразившаяся мировая война во многом определяет дисгармонический характер книги “Друг другу” (“Einander”, 1915). Правда, в ней еще сохраняется пафос “туманной юности”, часты заклинания “потустороннего мира” (“человечество - музыкант Бога”), но звучат они уже менее уверенно.

   В 1915-1917 В. - солдат на Восточном фронте, затем сотрудник армейской пресс-службы в Вене; в 1918 принимал активное участие в революционных событиях, увлекся под влиянием Э.Э.Киша марксистскими идеями. Стихи, написанные в годы войны и вошедшие затем в сборники “Песни трех царств” (“Gesänge aus den drei Reichen”, 1917) и “День суда” (“Der Gerichtstag”, 1919), характеризуются высокой степенью социальной активности, в них начинают звучать революционные призывы (“Война”, “Der Krieg”). Наиболее громко звучат проклятия “старому, жалкому дню” в стихотворении “Революционный призыв”.

   После этого сборника можно определенно уже говорить о начавшемся отходе В. от экспрессионизма, на что повлияли не только смена эстетических ориентации, но и перемены в личной жизни: он женился на А.Малер, вдове Г.Малера, поселился в Вене, где занял заметное положение в интеллектуальном обществе. Правда, его первое прозаическое произведение, новелла “Не убийца, убитый виноват”, “Nicht der Mörder, der Ermordete ist schuldig”, 1920, построена на типичном для экспрессионизма конфликте между отцом и сыном. В.-драматург начинал также в русле экспрессионизма и антивоенного протеста с вольной обработки трагедии Еврипида “Троянки” (“Troerinnen”, 1915, поставлена 1916). Как некий итог экспрессионистского десятилетия можно рассматривать его драматургическую “магическую трилогию” (“Magische Trilogie”) “Человек из зеркала” (“Der Spiegelmensch”, 1919-1920, поставлена в Москве театром Комиссаржевской, 1924). Это самая “фаустовская” пьеса поэта, в которой он пытается обозреть все то, что влияло на его духовное становление, и в то же время обрести опору в кризисную эпоху, исследовать собственную совесть. Пьеса написана рифмованными стихами, перенасыщена аллюзиями и реминисценциями как биографического, так и культурологического характера и включает в себя весь комплекс излюбленных верфелевских тем.

   Позиция В. среди экспрессионистов двойственна: он был близок как “активизму”*, так и “визионерству”, но в целом его экспрессионистская ипостась выражается в репрезентации “утраченных иллюзий”. В дальнейшем он переключился на создание романов и повестей более привычных по содержанию и более традиционных по форме, имел большой читательский успех, стал известным, даже модным романистом. Среди многообразных тем, которые он затрагивал в своих многочисленных книгах, большое место занимает музыка (роман “Верди”, “Verdi”, 1924); он был тесно связан с музыкальной средой и знаком с многими музыкантами.

   Наиболее значительным произведением В. этих лет, выходящим по своему значению за пределы его обширной прозаической продукции, стал роман “Сорок дней Муса-Дага” (“Die vierzig Tage des Musa Dagh”, 1933), в основе сюжета которого лежит эпизод из истории резни армян, учиненной турками в годы I мировой войны. Роман имел недвусмысленную антирасистскую и антифашистскую направленность и в то же время был проникнут усиливавшимися в поздние годы религиозно-мистическими мотивами в духе католицизма, которому автор был близок с детских лет. Отголоски бурного экспрессионистского периода в его многообразном по темам и сюжетам творчестве этого времени встречаются редко; незадолго до смерти он резко отозвался о “высокомерии авангардистских художников и радикальных интеллигентуалов”, к которым “сам некоторое время принадлежал в юности”, назвав их “невольными истопниками ада, где сейчас жарится человечество”.

   Соч.: Wir sind. 1913; Gedichte. 1908-1945. 1946; Gesammelte Werke in 8 Bd. 1927-1936; Gesammelte Werke in Einzelausgaben. 1948-1978; Сорок дней Муса-Дага. Ереван, 1988; Золотое сечение. М, 1988; Сумерки человечества. М, 1990; Песнь о Бернадетте. М, 1997.

   Лит.: Braselmann W. Franz Werfel. 1960; Zahn L. Franz Werfel. 1966; Franz Werfel. Neue Aspekte seines Werkes / Hg. K.Auckenthalter. Szeged, 1992.

   Б.Никифоров