Гейм, Георг

(Heym, Georg)

(30.10.1887, Хиршберг, Силезия - 16.01.1912, Берлин)

   немецкий поэт, прозаик и драматург. Сын адвоката. В 1907-1911 изучал право в университетах Вюрцбурга, Йены и Берлина, где завязал контакты с экспрессионистским кругом “Нового клуба” К.Хиллера*.

   Г. начинал с малоудачных трагедий, писал новеллы (сборник “Вор”, “Der Dieb”, 1913), сохранившие свое значение как ранние образцы экспрессионистской прозы. Но славу ему принесли стихи, созданные за два последние года жизни. Он был не только одним из зачинателей и самых крупных дарований в немецком экспрессионизме, но представлял в нем особые потенции, важные для дальнейшего развития немецкой лирики. Будучи поэтом профетического склада, он разделял в этом своем качестве устремления многих экспрессионистов. Но ему не свойственны страсть к самовыражению и “непомерность чувства”, отличавшие, например, Ф.Верфеля* или И.Бехера*. В поэзии немецкого экспрессионизма творчество Г. выделяется главенством визуально-предметного над абстрактным и понятийным. Поэт отдает предпочтение эпической позиции; общий смысл в его стихах возникает из наглядных последовательно развернутых картин, отражающих глубину действительности.

   В новеллах Г. действуют герои, вышедшие за границы нормальной жизни, - одержимые жаждой убийства (новелла “Сумасшедший”, “Der Irre”), воображаемой борьбой с похищенной из музея “Моной Лизой” Леонардо да Винчи (“Вор”), живущие под угрозой неминуемой катастрофы, а порой и видящие в ней единственный выход. В его стихах тоже много безумцев, бунтарей, а также калек, нищих. Но автор далек от свойственного натурализму сочувствия “бедным людям”. Г. видел глубже, обобщенней, крупней, видел не только страдания человека, но и всего искалеченного рода людского. Он прозревал смерть и там, где она ежедневно совершает свою работу - среди живых. Несколько своих стихотворений Г. предполагал объединить под общим заглавием “Ara mortis” - “Пристанище мертвых”; это и пристанище его поэзии: мертвые населяют ее гуще живых. Мертвецы переполняют, наседая друг на друга, реку Стикс, уподобляются тянущимся по небу облакам, лежат на столах в моргах. Подобно своим предшественникам - Бодлеру, Рембо - Г. предвидел назревавшие в мире потрясения.

   Привычное разделение безобразного и прекрасного, живого и мертвого, искусственного и природного у Г. отменено. Отталкивающее уравнено с прекрасным (стихотворение “Спящий в лесу”, “Der Schläfer im Walde”). Щемящая жалость не высказана, а выражена в самом построении этих стихов: красота не отворачивается от тлена. В одном явлении соединены противоположные, противоречащие друг другу начала: свет и тьма (образ “черного пламени”), движение и статика (“неподвижный поток”). Крепко спаянные слова, почти классические размеры и рифмы взрываются внутренней несовместимостью. Развития, динамики почти нет - вместо этого поэт предлагает все новые и новые точки зрения на предмет и открывает читателю все новые пространства.

   “Вечный день” (“Der ewige Tag”, 1911) – название единственного прижизненного сборника его стихов. Глаголы в большинстве стихотворений Г. стоят в настоящем времени: это время статики, прекратившегося развития, нечто, казалось бы, прямо противоположное динамике экспрессионизма. Лишь у Г.Бенна* в его первом вышедшем сборнике “Морг” (1912) заметно столь же упорное пристрастие к неподвижности. Но эта неподвижность включает в себя все времена: “Мне кажется, моя сила в том, что я увидел: не существует последовательности. Большинство вещей лежит в одной плоскости. Все рядом друг с другом”. В настоящем присутствует прошлое, в нем заложено будущее. Развитие не представлено, но все существует в предчувствии взрыва. Отсюда напряженность этой поэзии, ее кричащая образность, особенно яркая в ставших хрестоматийными стихах Г. о городе* (одно из них, “Демоны городов” (“Die Dämonen der Städte”, переведено Пастернаком). Образы поэта картинны, предметны (солнце - “как бочонок” или как “желтый тюрбан”), но краски мрачны. Лишь изредка он использует другую палитру, и тогда все, как в детской сказке, расцветает пурпуром, голубизной и золотом. Метафоры, разрастаясь, создают новую действительность, непохожую на реальную, но выражающую ее сущность. В таких стихах, как “Umbra vitae” (“Тень жизни”) или “Слепые женщины” (“Die blinden Frauen”), говорится о состоянии мира, и “корабли, повисшие на волнах” - знак оборванной жизни, прекратившегося движения. Среди стихов Г. встречаются высокие образцы любовной лирики. Но и в стихотворении “Длинные твои ресницы...” (“Deine Wimpern, die langen...”) заметны в подтексте мотивы, относящиеся к чему-то более широкому, чем любовная тема стихотворения. Материя жизни разведена на полюса, все представлено в кричащих, спаянных, но неразрешимых противоречиях.

   Поэзия Г., не знавшая крупных форм, вместе с тем отличалась эпической монументальностью. Характерен в этом смысле взгляд на землю с высоты, выхватывающий города, скопища домов и заводов, людские толпы на улицах, с ужасом глядящие в небо, извивы рек, по одной из которых плывет ставшая огромной утопленница Офелия... В его стихах, в том числе сборнике “Вечный день”, в подготовленном им самим к печати сборнике “Umbra vitae” (1912) и стихах, опубликованных посмертно, мир изображен на грани гибели.

   Г. погиб, утонув в полынье реки Хавель, двадцати пяти лет от роду.

   Соч.: Dichtungen und Schriften in 6 Bdn/ Hg. K.L.Schneider. München, 1960-1968; Gedichte 1910-1912. Historisch-kritische Ausgabe aller Texte in genetischer Darstellung / Hg. G.Damman, G.Martur, K.L.Schneider. Bd. 1-2. Tübingen, 1993; Золотое перо. Сумерки человечества. Лирика немецкого экспрессионизма. М., 1990; Германский Орфей. Поэты Германии и Австрии 18-20 вв. М., 1993; Избранные стихотворения. М, 1993; Вечный день. Umbra vitae. Небесная трагедия. М., 2002.

   Лит.: Greulich Н. Georg Heym. Leben und Werk. Berlin, 1931; Schneider K.L. Der bildhafte Ausdruck in den Dichtungen Georg Heyms, Georg Trakls und Ernst Stadlers. Heidelberg, 1954; Mautz K. Mythologie und Gesellschaft im Expressionismus. Bonn, 1961; Seiler R. Die historischen Dichtungen Georg Heyms. München, 1972.

   Н.Павлова