Швейцарский экспрессионизм

   Экспрессионизм проявился в литературе и в искусстве Швейцарии не в такой острой форме, как в Германии или Австрии. Здесь преобладали осторожность, сдержанность, склонность не к революционным призывам, а к мистицизму (А.Штеффен, Я.Шафнер) и религиозному пафосу (К.Штамм*). Но тревожное ожидание грядущих катастроф и трагических потрясений, обостренное, наряду с другими факторами, еще и воззрениями Я.Буркхардта и Ф.Ницше, направленными против технократического оптимизма XIX в., в защиту сильной и свободной творческой индивидуальности, проявлялось уже в начале столетия в творчестве К.Шпиттелера и Р.Вальзера. Мощный инновационный потенциал заключало в себе творчество художника Ф.Ходлера.

   Вызванный I мировой войной накал страстей породил и в Швейцарии своеобразную “эстетику отчаяния” - веру в то, что из великих страданий возникнет великая литература. Во всех областях искусства наблюдается тенденция к разрушению стереотипов и пересозданию основополагающих для искусства XIX в. жанровых свойств, к увеличению личностного потенциала; в прозе заметно сжимается и отступает на задний план сфера бытописательства и возрастает роль сферы духа. К упрямым и своенравным одиночкам, сумевшим выстоять перед лицом нарастающего хаоса, среди швейцарцев можно отнести таких прозаиков, как Р.Вальзер, О.Вирц*, Х.Моргенталер*, А.Цоллингер*, Ф.Глаузер, а также (с оговорками) А.Штеффен, П.Ильг, А.Турель, Ф.Фанкхаузер*, отдавших заметную дань экспрессионистским новациям.

   Но наиболее яркие проявления экспрессионизма отмечены в Швейцарии все же в области поэзии и драмы. Большую роль в оживлении и обновлении этих жанров сыграли многочисленные зарубежные литераторы, художники и политические деятели, покинувшие в результате преследований свои страны и осевшие в нейтральной и относительно свободной Швейцарии, где еще можно было без особого риска выступать против войны. Приют в этой стране обрели Х.Балль*, Т.Тцара, Л.Франк*, Р.Шикеле*, И.Голль*, Л.Рубинер*, А.Эренштейн*, А.Кольб и многие др. представители экспрессионизма. По словам Х.Балля, Швейцария во время войны оставалась “огромным естественным заповедником, в котором нации хранят свои последние резервы”. В годы I мировой войны и сразу после нее Цюрих стал чем-то вроде “сборного пункта литературы” (Р.Фези); авангардисты на разные лады пропагандировали здесь свое искусство, издавали свои журналы и газеты, чаще всего недолговечные (“Мистраль”, “Сириус”, “Кабаре Вольтер”*, “Цельтвег”, “Ди вайсен блеттер”* и др.). Швейцарские писатели, вначале державшиеся в стороне от бурлившего на их территории литературного водоворота, постепенно начали втягиваться в него. Разбуженное войной и послевоенными потрясениями, которые не миновали и нейтральную Швейцарию, сформировалось поколение молодых литераторов, живописцев и графиков, восприимчивых к новым веяниям, испытавших сильное влияние немецкого экспрессионизма, - поэты К.Штамм, М.Пульфер*, К.Беннингер, З.Д.Штейнберг, М.Гайлингер, Ф.Штёклин, драматург Г.Ганц, художники А.Джакометти*, О.Баумбергер*, И.Эппер*, Э.Гублер и др. Их творчество отразило как общие тенденции эпохи, так и специфические особенности швейцарской жизни. От немецких экспрессионистов они отличаются еще большей тягой к абстрактности и религиозно-патетическому энтузиазму, они избегали политических призывов и почти не обращались к актуальным вопросам жизни общества. Их “революция” была “революцией сердца” (“Revolution des Herzens”, название изданной в 1925 драмы Ф.Мёшлина), и вызывалась она не представлениями о непримиримых классовых антагонизмах (в Швейцарии их удавалось примирить), а взрывом праведных эмоций, своего рода “социализмом чувства”. Сказывался и свойственный швейцарскому искусству эффект “стилевого запаздывания”, недоверчивого отношения к новациям. Поэтому ведущим литературным направлением экспрессионизм в этой стране не стал (собственно экспрессионистами можно назвать только К.Штамма, М.Пульфера и Г.Ганца); но он втянул в свое русло многих, его временными “попутчиками” становились даже те, кто позже выступил в роли отрицателей этого течения, называя его более стойких приверженцев “безумцами”, “возмутителями спокойствия”, “осквернителями собственного гнезда” (Р.Фези, М.Инглин*, А.Штеффен). Литературный экспрессионизм в Швейцарии был в значительной мере делом одиночек, склонных к утопии, мессианству и религиозной мистике. У швейцарских писателей не было своих экспрессионистских группировок и печатных органов (если не считать эмигрантских, где они сотрудничали лишь эпизодически).

   Несколько иная ситуация сложилась в изобразительном искусстве. Значительная группа живописцев и графиков, среди которых были такие известные мастера, как О.Баумбергер*, А.Джакометти*, Ф.Э.Паули* и др., активно сотрудничала с эмигрантскими печатными органами и выставочными залами. Одним из первых объединений швейцарских художников, ориентировавшихся на экспрессионизм, была группа “Модернер бунд” (“Moderner Bund”, “Современный союз”) вокруг П.Клее* (выставка в Цюрихе, 1916). В Базеле существовала организованная В.Нойхаусом* группа “Красно-синее” (“Rot-Blau”). Вклад этих и некоторых др. художников в обновление изобразительного искусства Швейцарии неоспорим. В дальнейшем каждый из них пошел своим путем, сохранив в своем арсенале то, что было связано с изобразительными приемами экспрессионизма.

   Таким образом, и Швейцария была охвачена “великим беспокойством” (название романа А.Цоллингера), ожиданием перемен, состраданием к жертвам войны и угнетения, жаждой приобщиться к “новой духовности”. “Нас тоже захватила эта волна”, - писал М.Пульфер. Правда, для Пульфера экстатические искажения социальной и культурной жизни - всего лишь симптом глубоко укоренившейся религиозной болезни поколения. Он призывает увидеть и понять ее во взаимосвязи с широким кругом материальных и духовных явлений. В стихотворении, вошедшем в сборник “Подъезд” (“Vorfahrt”, 1919), звучат призывы отказаться от роли простых созерцателей “новой пляски смерти”, до основания разрушить “сверкающие фасады” и “построить молодую страну, новый светлый дом”.

   Если творчеству Пульфера, Ганца и рано умершего К.Штамма были присущи и “порыв сердца” (название вышедшего в 1919 сборника стихотворений К.Штамма), и космические мотивы, и идеи всемирного братства в духе Ф.Верфеля*, то у др. доминируют смутные видения краха, отчаяние, жалоба, мистический ужас. Робкий литературный бунт рубежа 1910-1920-х был все же далек от того, чтобы стать переломным моментом в развитии швейцарской литературы и искусства; он явился лишь коротким эпизодом, который сыграл, тем не менее, свою роль в сложной борьбе направлений и стилей и обогатил швейцарское изобразительное искусство и (в меньшей мере) литературу.

   Лит.: Stern M. Expressionismus in der Schweiz. Bd. I-II. Bern; Stuttgart, 1981.

   В. Седельник