Виткевич, Станислав Игнаций

(Witkiewicz, Stanislaw Ignacy)

(24.02.1885, Варшава, Польша - 18.09.1939, Вельке Езёры, Польша, ныне Украина)

   польский писатель, художник, философ, реформатор театра. Родился в семье художника и критика Станислава Виткевича. Начал писать с детства. В юности много путешествовал по Европе (Россия, Германия, Англия, Италия, Франция), знакомясь с новейшими художественными течениями. Учился в краковской Академии художеств. В 1914, после самоубийства невесты, в котором до конца жизни винил себя, отправился как фотограф с этнографической экспедицией на Цейлон и в Австралию. С началом I мировой войны В. оказался в России. Добровольно вступив в русскую армию, окончил Павловское военное училище, участвовал в боях на германском фронте; был свидетелем революции и гражданской войны. В России много работал как художник. По возвращении в Польшу в 1918 сотрудничал с различными группами авангарда. В 1920-е организовал в Закопане “Формистический театр”, где поставил несколько своих пьес. Наследие В. охватывает многочисленные драмы, среди которых: “Тумор Мозгович” (“Tumor Mózgowicz”, 1920), “Метафизика двуглавого теленка” (“Metafizyka dwugtowego cielçcia”, 1921), “Дюбал Вахазар, или На перевалах Абсурда” (“Gyubal Wahazar, czyli Na przetçczach Bezsensu”, 1921), “Водяная Курочка” (“Kurka Wodna”, 1922), “Каракатица, или Гирканическое мировоззрение” (“Ma¿wa, czyli Swiatopogla^d hyrkaniczny”, 1922), “Сумасшедший и монахиня” (“Wariat i zakonnica”, 1923), “Безумный Локомотив” (“Szalona Lokomotywa”, 1923), “Мать” (“Matka”, 1924), “Соната Вельзевула, или Подлинное происшествие в Мордоваре” (“Sonata Belzebuba, czyli Prawdziwe zdarzenie w Mordowarze”, 1925), “Сапожники” (“Szewcy”, 1927-1934); а также романы “622 падения Бунго, или Демоническая женщина” (“622 upadki Bunga, czyli Kobieta demoniczna”, 1910-1911), “Прощание с осенью” (“Pozegnanie jesieni”, 1926), “Ненасытимость” (“Nienasycenie”, 1927), “Единственный выход” (“Jedyne wyjscie”, 1931-1933). Большинство литературных произведений В. при его жизни не опубликовано; современникам он был больше известен как портретист, критик-полемист, автор теоретико-эстетических и публицистических сочинений. Мировое признание его творчество получило в последней трети XX в. В контексте художественного развития своего времени В. оказался фигурой, воплотившей черты разных течений. Его теории и художественная практика дают основание для сопоставлений с футуризмом, экспрессионизмом, сюрреализмом.

   Трагизм историко-культурной концепции говорит о мировоззренческом родстве В. с экспрессионизмом: этот писатель также исходил из апологетического представления о духовной сущности человека, деградирующей в процессе общественного развития. Экспрессионистичны и его воззрения на искусство как объективацию метафизического чувства, приближающего к тайне бытия. Однако этике В. чуждо утверждение мессианского превосходства художника над бездуховной массой: он не снисходит до человечества, а отождествляет себя с ним. Неприемлемо для него и нередкое для польских экспрессионистов пренебрежение трансцендентным значением формы. Он возражает против отношения к форме “не как цели в себе”, а только как к средству экспрессии: “В этом состоит ошибка теории экспрессионизма, - замечал В., - хотя среди представителей этого направления есть гениальные творцы чистой формы”. Для него естественен рациональный подход к композиционной разработке материала.

   Его сближает с экспрессионизмом также острота видения, интенсивность выражения. Эстетическое ядро сочинений В. - деформация*, категория, определяющая экспрессионистское видение мира. Автор драм, действие которых он мечтал подчинить логике “процесса становления”, В. подчеркивал самоценность формальной динамики, видя в “чистой форме” не следствие субъективного самовысказывания, но объективное проявление “странности бытия”. Он воплотил в своих драмах наиболее существенное качество экспрессионизма: трагикомический гротеск его театра выражает неисчерпаемость мира и истории, раскрывает всякое состояние как момент столкновения противоречий. В то же время язык искусства, по мнению В., безотносителен к реальности, “точка зрения жизни” незначима при эстетическом переживании: “Ошибку в теории совершают экспрессионисты, которые жизненную странность своих произведений... оправдывают, уверяя, будто выражают новые, неизвестные или более сложные психические состояния либо такой взгляд на вещи, выражением коего прежнее искусство себя не утруждало”.

   Об ироническом отношении В. к экспрессионизму красноречиво свидетельствуют снижения, характерные для его литературных произведений, - от пародийной имитации гиперболического стиля и религиозной риторики до сатиры на “псевдотитанов” и “художников жизни”. Тем не менее, известны его рекомендации режиссерам ставить пьесы Голля* (в переписке В. есть упоминание о том, что он перевел на польский язык одну из них), Газенклевера*, Унру*. “Сонату призраков” Стриндберга* он сам в 1926 поставил в своем недолго просуществовавшем театре. При этом В. высоко ценил работы художников-экспрессионистов, в частности, Кандинского*. Изобразительные композиции и портреты В. с их психологической утрировкой, дисгармоничными красками, резким рисунком дают не меньший повод для соотнесения с экспрессионизмом, чем его литературное наследие. Значимо и его участие, - во многом, впрочем, полемическое,- в деятельности тяготевшего к экспрессионизму содружества формистов (см. Формизм*), в том числе в совместных выставках с экспрессионистской группой “Бунт”*. В. публиковался в журнале экспрессионистов “Здруй”*; в 1920 его пьеса “Прагматисты” (“Pragmatysci”, 1919) вышла в “Библиотеке Здруя” отдельным изданием. В последний период жизни В. почти всецело посвятил себя философии. Покончил с собой в начале II мировой войны.

   Соч.: Dziela, t. 1-23. Warszawa, 1990-2008; Сапожники: Драмы. M., 1989; Дюбал Вахазар и другие неэвклидовы драмы. М, 1999; Метафизика двуглавого теленка и прочие комедии с трупами. М., 2001; Наркотики; Единственный выход. М, 2004; Ненасытимость. М., 2004; Безымянное деянье и остальные сферические трагедии. М., 2006; Прощание с осенью. М., 2006.

   Лит.: Wirth A. Kaiser und Witkiewicz// Aspekte des Expressionismus. Heidelberg, 1968; Gerould D. Stanislaw Ignacy Witkiewisz as an imaginative writer. London; Seattle, 1981; Pamiçtnik teatralny. 1985. №1/4; PuzynaK. Witkacy. W., 1999; Bloñski J. Witkacy [T. 1-2]. Krakow, 1997, 2000; Pamiçtnik literacki. 2002. № 4; Miciñska A. Istnienie Poszczególne: St. I. Witkiewicz. Wroclaw, 2003; Базилевский А. Виткевич: Повесть о вечном безвременье. М, 2000 [см. здесь подробную библиографию].

   А. Базилевский